Собери свою модель Print
Статьи - Стратегия
Written by Маринэ Восканян, Андрей Кобяков   
Wednesday, 30 June 2010 15:33

Финальный материал из цикла Тема месяца  ("Восток или Запад. Где российским компаниям искать оптимальную систему управления") из № 9 журнала "Однако" (март 2010 г.) Маринэ Восканян и Андрея Кобякова.

 

 

...«Неоклассическая теория по своей сути — неподходящий инструмент для анализа и разработки стратегий экономического развития. Она изучает функционирование рынков, а не их развитие. Можно ли разработать экономическую стратегию, не понимая, как развивается экономика? Сами методы, которыми пользовались ученые-неоклассики, задавали предмет исследования и препятствовали такому развитию. Эта теория уже в своей изначальной форме, математически строгой и элегантной, моделировала статичный мир, свободный от трения. Когда она обращалась к экономической истории или проблемам развития, в центре ее внимания всегда оказывались либо научно-технический прогресс, либо — позднее — инвестиции в человеческий капитал. При этом никто не принимал во внимание существование институтов, которые, задавая систему стимулов, определяют тем самым объем вложений, направляемых обществом в обе эти сферы», – говорил в своей нобелевской речи в 1993 году экономист Дуглас Норт. Идея о том, что рынок все расставит по местам в любой точке земного шара, не подтверждается историей: если бы существовали универсальные правила, простое следование которым позволило бы быстро повысить экономическое благополучие, ими бы все давно воспользовались. Однако, по мнению Норта, как раз наоборот — как именно рука рынка будет себя вести и появится ли вообще, зависит от институтов конкретного общества, всей совокупности формальных и неформальных правил поведения, ментальных моделей.

...

Мысль о том, что всех к светлому будущему приведет именно приватизация и предельно защищенная законом частная собственность, многими разделяется и у нас в России. Идея в том, что развитые страны этот этап уже прошли несколько веков назад, мы же находимся в стадии становления. Но вот в активно развивающемся Китае, например, коллективная и государственная собственность более распространена, нежели частная. Налицо и другое противоречие: в этих странах никто не придумывал специальные «правильные правила», напротив, постепенно институционализировались, выкристаллизовывались практики и формы социального и экономического поведения, характерные для этих обществ. А сегодня всем остальным предлагается поступить совершенно противоположным образом – «навесить» на себя чужую сетку правил, чтобы добиться успеха.

 

Вот и Дуглас Норт писал, что формальные правила, заимствованные из другой экономики, функционируют совершенно иначе, чем в исходных условиях: «Это, в частности, означает, что перенос формальных политических и экономических правил, свойственных процветающим рыночным экономикам Запада, в страны третьего мира и Восточной Европы не обеспечивает оживления экономики в этих странах. Приватизация не является панацеей от экономической отсталости». Да и как таковой «экономический рост» в современном понимании — явление, которое наблюдается лишь около 250 лет, причем главным образом в Западной Европе и колониальных в прошлом территориях Британии. В самой Западной Европе какого-то общего для всех экономического прогресса тоже нет — если Англия и Голландия неуклонно преуспевали в этот период, то Испания и Португалия,  наоборот, все больше сдавали свои позиции.

 

В России не первый год существует установка, что во всем виновата отсталая ментальность — надо сменить старое мышление на новое, современное, дополнить это списанным под копирку с «правильных стран» законодательством и системой собственности,  и все заработает. А вот упомянутый нобелевский лауреат пришел к совершенно другому выводу: не существует никаких гарантий, что эволюция институтов и даже мировоззренческих систем приводит в государстве со временем к экономическому росту.

 

ПОСТИНДУСТРИАЛЬНЫЙ ФЕОДАЛИЗМ


С точки зрения недавно выступавшего с лекцией в Москве норвежского экономиста и консультанта ООН Эрика Райнерта, навязывание «с целью догоняющего развития» большинству стран свободы торговли и специализации на сравнительных преимуществах приводит к совершенно обратному результату для их населения. Поскольку конкурировать на поле инновационных технологий с передовыми странами и корпорациями местным предпринимателям не по силам — на это часто нет ни исходных ресурсов, ни банального запаса времени, то страны в итоге делают выбор в пользу своих изначальных конкурентных преимуществ. А это в большинстве случаев природные ресурсы и дешевая рабочая сила. Первые к тому же исчерпаемы, и их добыча и использование со временем становятся все более дорогостоящими. Райнерт убежден, что исходные «преимущества» сопряжены с мальтузианской динамикой и понижающейся отдачей: вместо развития получаются деиндустриализация (отмирание неконкурентных отраслей собственного производства), деагрикультурализация (отмирание собственного сельского хозяйства) и в итоге депопуляция — все более-менее образованные и перспективные граждане эмигрируют работать в другие страны. Примеры этому — страны Восточной Европы после распада СССР, страны СНГ (Молдавия, Таджикистан и т. д.), Мексика и страны Карибского бассейна. В итоге богатые страны богатеют, но подавляющее большинство стран вовсе их не догоняет.

...

ШАПКА ПО СЕНЬКЕ?


В самой же России вопрос «догоним или не догоним» сегодня явно носит уже не экономический, а мировоззренческий характер. В этом смысле весьма показательной была, например, дискуссия после лекции профессора Райнерта — аудитория разделилась на два лагеря. Представители одного разными аргументами пытались доказать, что догнать никого уже не выйдет, и надо наконец отбросить свои «имперские фантазии», а вместо этого скромно пытаться перенять лучшие мировые практики в области технологий и бизнеса и закрепиться в роли «крепкого середняка», который хорошо умеет ориентироваться на лидеров и идет за ними на неком расстоянии. Представители противоположной точки зрения, напротив, утверждали, что шанс на рывок есть всегда, особенно у такой страны, как Россия, где и материальных, и человеческих ресурсов хватает, да и опыт истории страны показывает, что она явно способна на масштабные достижения.

 

Однако вряд ли стоит надеяться на какие-то невообразимые «нефтенанопрорывы» — перескочить в постиндустриальное будущее, минуя этап восстановления промышленности и инфраструктуры, не получится. Кроме того, успешная модернизация — это смена элит, чему они вряд ли будут рады. В данном случае последняя Олимпиада отлично показала, что никакие нефтяные деньги не сотворят чуда на ровном месте: там, где нет устойчивой системы, нет правил, потеряна преемственность, а главное — нет цели работать на результат, если он не приносит дохода прямо сегодня кругу «особо приближенных».

 

Как можно видеть на примерах многих стран, готовых рецептов экономического благополучия и уж тем более плана бросков с прицелом на лидерство нам никто не предложит, а если такие и есть, весьма спорной представляется их применимость в России. Удастся ли выработать свои? Ответ на этот вопрос, как кажется, лежит даже не столько в инструментальной сфере — то, что Россия относится к числу стран, которые потенциально могут очень и очень многое, доказывать не требуется, все уже доказано историей — сколько в области ценностей и смыслов. Если у нас и правда большинство граждан считает, что мы никого никогда не догоним, то так и будет — моральная капитуляция этому поспособствует ничуть не меньше, чем отстающая промышленность или недостаток научных достижений.

 

Полный текст

 

Графики разборчивы тут