Автор: Елена Маркушина

Знаменитые 36 стратегем переведены на деловую почву и трактованы на конкретных примерах.

“Когда не было ни неба, ни земли, был хаос, в котором плавали мириады мельчайших частиц “ци”. Так полагали китайцы. Среди этих частиц были легкие, светлые (ян) и тяжелые, темные (инь). Разделившись, первые образовали небо, вторые – Землю. После образования неба и Земли, из различных комбинаций ЯН и ИНЬ, появилось все живое и неживое, возникла природа и ее явления, движения и покой, тепло и холод, добро и зло. Непредсказуемость соотношений различных сил, явлений, поступков вызвали у людей естественное желание уловить хоть какую-то закономерность, которую можно было бы уложить в понятную и стройную систему. Роль подобной системы в древнем Китае сыграла “Ицзин” - классическая “Книга перемен”.

В основе “Ицзина” лежат гексаграммы, состоящие из двух “ба ша”, двух триграмм, то есть из шести сплошных и прерванных черт. Согласно преданию, китайский правитель Фу Си, властвовавший с 2852 по 2737 г. до н.э., однажды увидел на берегу Хуанхэ черепаху, на спине которой были начертаны таинственные знаки, состоявшие из сплошных и прерванных по середине черт. В их сочетаниях Фу Си увидел систему символов, соответствовавших его представлению о мироздании, где главное место принадлежит небу и Земле. Эти символы он изобразил в такой последовательности:

Возможное число вариантов гексаграмм, составляющих два ба гуа – 64. Такое количество представляет собой довольно сложную систему, охватывающую и отражающую, согласно теории “Книги перемен”, весь мировой комплекс, все чередование ситуаций, являющееся следствием борьбы сил зла и добра, света и тьмы, напряжения и податливости, в котором оказывается человек”.

Именно Фу Си приписывается авторство толкования гексаграмм в древнем гадании. Позднее различные авторы приложили руку к трактованию “Ицзина”. К нам, например, попадали еще и переводы с европейских языков. Иногда встречаются упоминания книги Дюлы Хернади “Храмы счастья”, в которых в свою очередь использовалась интерпретация Барбары Хейслип, переработавшей и упростившей формулировки.

В одном издании о фэн-шуй я нашла упоминание о родоначальнике династии Ся (предположительно 2205 - 1766 г.г. до Р.Х.) императоре Юе. Строительством каналов он смог спасти Китай от двадцатилетнего наводнения. Из земли, вырытой при прокладке каналов, были созданы четыре высочайшие горы в Китае. Самым важным событием при правлении Юя было появление посленебесного багуа или поздней небесной последовательности. "После усмирения потопа из реки поднялась огромная черепаха. Согласно преданию, на её панцире был начерчен магический узор (ло шу)  с девятью символами, по числу которых Китай затем был разделён на девять областей и уделов".

В том же источнике упоминается событие, произошедшее гораздо позднее, во времена У-вана, первого императора династии Западная Чжоу (1122-70 г.г. до Р.Х.). "Его наставником был министр Цзян-Тайгун, искушенный в магии и науке предсказаний. Именно ему традиция приписывает расширение восьми триграмм (ба-гуа) до 64-х гексаграмм , составляющих основу "И Цзин" - великой "Книги Перемен". (Савельев, "Полная энциклопедия фэн-шуй" М, ЭКСМО, 2002).

Недавно мне в руки попала книга “36 стратагем. Китайские секреты успеха” (Перевод с китайского В.В. Малявина. – М. Белые альвы, 2000. – 192 ст.). Открыв ее наобум я наткнулась на высказывание ученого XVII в. Тан Чженя, которое и решило, быть этому материалу или нет.

“Случай предоставляется нам лишь раз в день, в месяц, в год, в 10 лет, в сто лет. Вот почему нужно быть готовым не упустить его. Даже если этот случай откроется нам за едой, нужно тотчас бросить свои палочки и выбежать из-за стола. Ибо может статься, что, когда мы закончим трапезу, случай уже ускользнет от нас…Случай – это встреча человека с его судьбой и мгновение, когда решается, быть ли победе или поражению…”

“Стратагема” - перевод китайского термина “цзи” (план, уловка, расчет, военная хитрость). Предполагают, что дошедший до нас вариант произведения “36 стратагем” сложился на рубеже династий Мин и Цин, а именно в XVII в. 36 глав книги начинаются с трех-четырех иероглифов, сочетание который дает имя стратагеме. Затем следует толкование составителя стратагемы со ссылкой на “Книгу перемен” и описание исторических прецедентов ее применения.

Китайские библиографы насчитали в источниках упоминания приблизительно о тысяче трехстах сочинениях по военному искусству. Из них до нас дошли почти три сотни. Наибольшим авторитетом среди них пользовались трактаты “Сунь-цзы” и “У-цзы”. Их авторство приписывается знаменитым полководцам Сунь Бину и У Ци, живших в эпоху Борющихся Царств (V – III в.в.). Именно к этой эпохе, когда древний Китай являл собой арену ожесточенного соперничества нескольких государств, относится большинство классических примеров применения стратагем в китайской традиции. Позднее список стратагем с различным толкованием был обнаружен как в документах тайного общества Хунмэнь (Общество Старших Братьев - Гэлаохой), так и в документах Народно-Освободительной Армии Китая в 1961 году. В России в 1995 г. вышла книга Х. Фон Зенгера. “Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать”.

Вступая в Игру под названием “бизнес”, мы в полной мере можем применить китайские секреты успеха. В этом случае нас будет ограничивать лишь собственные мировоззрение и фантазия. В предисловии к переведенной книге Малявин пишет. “Китайская мудрость в последней ее глубине - есть умение принять нескончаемый сон жизни за предельную, неоспоримую до мельчайших ее деталей реальность. Странствуя в этом океане иллюзий, мы можем только играть, но правила этой игры странным образом выдают абсолютно естественные, неизменные законы мироздания. Мы церемонимся, притворяемся, но наше притворство совершенно искренно. Мы забавляемся, но наша забава в высшей степени серьезна. Европеец Ницше на этой почве сошел с ума, а китаец прилежно устраивает свой быт.

Китайская мысль вовсе не склонна считать игру легкомысленным, пустячным занятием. И, задумываясь над местом игры в человеческой жизни, мы легко придем к выводу, что игра отличается от “серьезного” поведения не содержанием и даже не способом действия, а только нашим отношением к действию. В сущности, игра принадлежит виртуальному пространству, где можно созерцать вещи в момент их рождения. В китайских романах полководцы часто меряются силами, лишь демонстрируя свое знание способов построения войск и применения стратагем: чтобы победить, им нет нужды устраивать настоящее сражение. Мудрому, чтобы постичь реальность достаточно самого смутного намека.

Игра предполагает необыкновенную чувствительность: умение сопереживать со всем сущим и одновременно осознавать предельность в самом себе. В игре нет никакой идеи, налагаемой на мир. Она требует “жить моментом”. Главный вопрос – не что, даже не как, но – когда? Когда действовать и когда хранить покой. Быть мудрым по-китайски – значит просто уметь все делать вовремя. Миссия человека, как самого духовного существа в мире (традиционное определение человека в Китае) состоит в том, чтобы предоставить всему сущему быть тем, что оно есть: истинным господином жизни способен стать лишь тот, кто не будет стремиться повелевать жизнью, пытаясь привести ее в соответствии со своими отвлеченными и ограниченными представлениями.

Понятно теперь, почему китайцы столь высоко оценили искусство военной стратегии. Можно ли найти лучший повод для воспитания единения с враждебной средой? Умеющий жить должен полюбить и свою смерть”.

Различия между европейской и китайской культурами приводят в замешательство читателя, воспитанного на иных, нежели китаец, основах. Мне представляется сложным не только применять, но и “понимать” некоторые стратагемы, сухая трактовка которых не принимается нашей общественной моралью. Тем не менее, некоторые стратагемы “безотказно” работают. Примеры тому будут размещены под толкованием стратагемы. Вместо изображения гексаграмм будет указан номер, соответствующий ей в таблице, которая традиционна для всех источников.

Выберете любую из стратагем, расположенных в “историческом” порядке и успехов вам!